Запиши ответ

Герой нашего времени

(фрагмент)

Я решился предоставить все выгоды Грушницкому; я хотел испытать его; в душе его могла проснуться искра великодушия, итогда всё устроилось бы к лучшему; но самолюбие и слабость характера должны были торжествовать... Я хотел дать себе полноеправо не щадить его, если бы судьба меня помиловала. Кто не заключал таких условий с своею совестью?

Капитан между тем зарядил свои пистолеты, подал один Грушницкому, с улыбкою шепнув ему что-то; другой мне.

Я стал на углу площадки, крепко упёршись левой ногою в камень и наклонясь немного наперёд, чтобы в случае лёгкой раныне опрокинуться назад.

Грушницкий стал против меня и по данному знаку начал поднимать пистолет. Колени его дрожали. Он целил мне прямо в лоб...

Неизъяснимое бешенство закипело в груди моей.

Вдруг он опустил дуло пистолета и, побледнев как полотно,повернулся к своему секунданту.

— Не могу, — сказал он глухим голосом.

— Трус! — отвечал капитан.

Выстрел раздался. Пуля оцарапала мне колено. Я невольносделал несколько шагов вперёд, чтоб поскорей удалиться от края.

— Ну, брат Грушницкий, жаль, что промахнулся! — сказалкапитан, — теперь твоя очередь, становись! Обними меня прежде:мы уж не увидимся! — Они обнялись; капитан едва мог удержаться от смеха. — Не бойся, — прибавил он, хитро взглянув наГрушницкого, — всё вздор на свете!.. Натура — дура, судьба —индейка, а жизнь — копейка!

После этой трагической фразы, сказанной с приличною важностью, он отошёл на своё место; Иван Игнатьич со слезами обнялтакже Грушницкого, и вот он остался один против меня. Я до сихпор стараюсь объяснить себе, какого роду чувство кипело тогда вгруди моей: то было и досада оскорблённого самолюбия, и презрение, и злоба, рождавшаяся при мысли, что этот человек, теперь стакою уверенностью, с такой спокойной дерзостью на меня глядящий, две минуты тому назад, не подвергая себя никакой опасности, хотел меня убить как собаку, ибо раненный в ногу немногосильнее, я бы непременно свалился с утёса.

Я несколько минут смотрел ему пристально в лицо, стараясьзаметить хоть лёгкий след раскаяния. Но мне показалось, что онудерживал улыбку.

— Я вам советую перед смертью помолиться Богу, — сказал яему тогда.

— Не заботьтесь о моей душе больше, чем о своей собственной. Об одном вас прошу: стреляйте скорее.

— И вы не отказываетесь от своей клеветы? не просите у меня прощения?.. Подумайте хорошенько: не говорит ли вам чего-нибудь совесть?

— Господин Печорин! — закричал драгунский капитан, — выздесь не для того, чтоб исповедовать, позвольте вам заметить...Кончимте скорее; неравно кто-нибудь проедет по ущелью — и насувидят.

— Хорошо, доктор, подойдите ко мне.

Доктор подошёл. Бедный доктор! он был бледнее, чем Грушницкий десять минут тому назад.

Следующие слова я произнёс нарочно с расстановкой, громкои внятно, как произносят смертный приговор:

— Доктор, эти господа, вероятно, второпях, забыли положитьпулю в мой пистолет: прошу вас зарядить его снова, — и хорошенько!

— Не может быть! — кричал капитан, — не может быть! язарядил оба пистолета; разве что из вашего пуля выкатилась...это не моя вина! — А вы не имеете права перезаряжать... никакого права... это совершенно против правил; я не позволю...

— Хорошо! — сказал я капитану, — если так, то мы будем свами стреляться на тех же условиях... — Он замялся.

Грушницкий стоял, опустив голову на грудь, смущённый имрачный.

— Оставь их! — сказал он наконец капитану, который хотелвырвать пистолет мой из рук доктора... — Ведь ты сам знаешь,что они правы.

Напрасно капитан делал ему разные знаки, — Грушницкий нехотел и смотреть.

Между тем доктор зарядил пистолет и подал мне. Увидев это,капитан плюнул и топнул ногой.

— Дурак же ты, братец, — сказал он, — пошлый дурак!.. Ужположился на меня, так слушайся во всём... Поделом же тебе!околевай себе, как муха... — Он отвернулся и, отходя, пробормотал: — А всё-таки это совершенно против правил.

— Грушницкий! — сказал я, — ещё есть время; откажись отсвоей клеветы, и я тебе прощу всё. Тебе не удалось меня подурачить, и моё самолюбие удовлетворено; — вспомни — мы быликогда-то друзьями...

Лицо у него вспыхнуло, глаза засверкали.

— Стреляйте! — отвечал он, — я себя презираю, а вас ненавижу. Если вы меня не убьёте, я вас зарежу ночью из-за угла.Нам на земле вдвоём нет места...

Я выстрелил...

Когда дым рассеялся, Грушницкого на площадке не было.Только прах лёгким столбом ещё вился на краю обрыва.

М. Ю. Лермонтов

Укажи без кавычек название главы романа «Герой нашего времени», из которой взят приведённый фрагмент.

Ответ: [ ].