Задание

Прочитайте

текст. В каком варианте ответа содержится информация, необходимая для

обоснования ответа на вопрос: «Почему девочка невзлюбила куклу по имени Лариса?»

Я не любила эту куклу.

Её рост и внешние достоинства сравнивали с

моими. Взрослые наивно полагали, что доставляют мне удовольствие, когда с

дежурно-умилительными интонациями восхищались мною.

– Кто из вас девочка, а кто кукла – трудно

понять! – восклицали они.

Я была хрупкой и малорослой. И оттого что все,

восхищаясь этой хрупкостью, именовали её «изяществом», а меня – «статуэткой»,

мне не было легче. Я была самолюбива, и мне казалось, что «статуэтка» – это

лишь вещь, украшение, а не человек, тем более что статуэтками называли и трёх

фарфоровых собак, оцепеневших на нашем буфете. Воспитательница в детском саду,

словно стараясь подчеркнуть мою хлипкость, выстроила нас всех по росту, начиная

с самых высоких и кончая мною. Воспитательница так и определяла моё место в

общем строю: «замыкающая».

– Не огорчайся: конец – делу венец! –

услышала я от отца. Венца на моей голове, увы, не было, а венценосные замашки

имелись, и командовать я очень любила.

Царство игрушек по-своему отражало реальный

мир, никого не унижая, а меня возвышая. Миниатюрностью своей игрушки подчёркивали,

что созданы как бы для подчинения мне. А безраздельно хозяйничать – я

сообразила уже тогда – очень приятно. Я распоряжалась маршрутами автомобилей и

поездов, повадками и действиями зверей, которых в жизни боялась. Я властвовала,

повелевала – они были бессловесны, безмолвны, и я втайне подумывала, что хорошо

было бы и впредь обращаться с окружающими подобным образом.

Но вдруг, когда мне исполнилось шесть лет,

появилась огромная кукла с круглым лицом и русским, хотя и необычным для

игрушки, именем Лариса. Отец привёз куклу из Японии, где был в командировке. Я

должна была бы обрадоваться заморской игрушке.

Но она была выше меня ростом, и я, болезненно

на это отреагировав, сразу же её невзлюбила.

Мама нередко вторгалась в мои взаимоотношения

с игрушками.

– Любишь наказывать? – вполушутку спросила

как-то она. И вполусерьёз добавила:

– С бессловесными так поступать нельзя. Они

же не могут ответить ни на добро, ни на зло.

– На зло отвечают, – возразила я.

– Чем?

– Подчиняются.

– Это оскорбительно. Не для них... Для тебя!

– уже совсем серьёзно сказала мама.

Она, похоже, хотела, чтоб я отказалась от

абсолютной власти над своими игрушками. Она вообще была против самовластия. Но

я к этому отвращения не питала.

С появлением Ларисы многое изменилось.

Игрушечное царство, казалось, послушно задрало голову и взирало на неё снизу

вверх. Так смотрела на Ларису и я. Как кукла она была более необычной,

поражающей воображение, чем я как человек. Мы и куклой-то её называть не

решались, а именовали только Ларисой.

(По А.

Алексину)

В царстве игрушек девочка могла себя чувствовать хозяйкой, могла властвовать и повелевать.

С появлением новой куклы не только все другие игрушки взирали на неё снизу вверх, но и сама девочка вынуждена была смотреть на неё так.

В силу того, что девочка была хрупкой и малорослой, кукла Лариса была для неё большой и неподъёмной.

Новая кукла, несмотря на то что была заморской игрушкой, оказалась абсолютно бессловесной, безмолвной.